Власть и общество в 1907 - 1914 гг.

Дата добавления: 2014-05-29 | Просмотров: 1586

Третьеиюньская монархия

Государственно-правовая конструкция, появившаяся в результате принятия новой редакции Основных законов и избирательного закона 3.07.1907 г. получила название в советской историографии третьеиюньская политическая система. Ее смысл, вслед за В.И. Лениным, определялся как второй шаг по пути превращения в сторону буржуазной монархии (первым шагом были реформы 1860-70-х гг.). В позднесоветский период вокруг определения размера этого второго шага существовали некоторые разногласия. Можно выделить 2 основных подхода:

1) Основные гос. законы 1906 г. ограничили власть монарха лишь формально (Н.П. Ерошкин, С.М. Сидельников)

2) В 1906 г. была принята куцая, но конституция (Е.Д. Черменский)

Наиболее значимые труды по истории третьеиюньской системы были написана А.Я. Аврехом. В работе " Крушение третьеиюньской системы он писал:

"В послереволюционный период царизм был вынужден пойти на союз с буржуазией в общенациональном масштабе, который он оформил в виде третьеиюньской Думы, создав так называемую третьеиюньскую политическую систему. Смысл этой системы состоял в том, что Дума имела не одно, а два большинства, консервативное и либеральное, которые попеременно образовывали октябристский «центр», действовавший по принципу качающегося маятника.

Такая система политической власти, основанная на лавировании между классами, в данном случае между дворянином-помещиком и буржуазией, получила название бонапартизма. В действительности же бонапартистская власть слабее, чем прежняя власть классического абсолютизма, потому что она теряет целиком или частично свою прежнюю постоянную патриархальную и феодальную опору и вынуждена попеременно опираться не только на разные классы, но и на отдельные слои и группы этих классов, эквилибрировать между ними, пускаться в открытую и рискованную демагогию, что в критической ситуации может обернуться быстрым и на первый взгляд даже малопонятным и необоснованным крахом.

Свою несостоятельность, приведшую ее к тяжелому кризису, третьеиюньская бонапартистская система доказала уже в предвоенные годы. Ее основной отрицательный итог состоял в том, что задуманные «реформы» даны не были, причиной этому явилось не нежелание царизма их дать в принципе, а то, что их оказалось невозможным дать. . Действительность показала, что, несмотря на царящую в стране реакцию, «реформы», будь они даны, способствовали бы не столыпинскому «успокоению», а углублению революционного кризиса, продолжавшегося, хотя и в скрытых формах, и в послереволюционные годы.

Неизбежным следствием провала курса «реформ» стал глубокий кризис третьеиюньской системы как союза царизма с помещиками и верхами торгово-промышленной буржуазии, ради которого она и была создана. Конкретным выражением этого кризиса явились полный паралич Думы по части «реформаторского» законодательства; провал на этой основе октябристского «центра», выразившийся сперва в тяжком поражении на выборах в IV Думу, а затем в расколе октябристской фракции на три части; резкое обострение недовольства друг другом партнеров по контрреволюции. К кануну войны раздражение в помещичье-буржуазной среде по отношению к правительству стало всеобщим. В свою очередь, «верхи» во главе с царем все в большей степени стали подвергаться искушению управлять без Думы, которая из орудия упрочения царизма, как было задумано, стала орудием его дискредитации и разоблачения. Все это, естественно, сопровождалось обострением противоречий как между фракциями думского большинства, так и внутри их самих.

Как же выглядел механизм этого разрушения? Распад третьеиюньской системы выразился в выходе из строя ее основного механизма — двух большинств. На месте последних образовалось одно большинство, причем, и это было самым главным, в нем объединились на общей программе и перспективе элементы, которые в обычных, не экстремальных условиях были принципиально несовместимы. Политический смысл этого объединения состоял в том, что идея самодержавия как такового обанкротилась и в глазах его вчерашних приверженцев.

В этой связи естественно задуматься о том, каков был главный механизм этого разрушения. Существует ли этот механизм вообще, если иметь в виду антагонистическое государство, абсолютизм в особенности? На наш взгляд, такой механизм имеется, суть его состоит в нарушении взаимосвязи и взаимодействия положительной и отрицательной селекции в пользу последней.

В то же время бюрократия с первых же шагов начинает превращаться в оторванную от общества касту со своими собственными узкими корыстными интересами, противоречащими не только интересам общества в целом, но в какой-то мере и интересам господствующего класса. В конечном итоге она превращается в нечто особое и самостоятельное, разумеется в определенных пределах. Именно эта особенность и оторванность от народа служат источником отрицательной селекции, когда мотивами пополнения и воспроизведения становятся непотизм, закулисные влияния, узкие групповые интересы и т. д.

Таким образом, в системе государственного управления сосуществуют и борются две противоположные тенденции: положительная и отрицательная селекция. Спрашивается: каковы итоги этой борьбы? В общей форме ответ можно свести к следующему. До тех пор пока существующий строй не утратил полностью своих прогрессивных черт, обе тенденции более или менее уравновешивают друг друга, во всяком случае, губительного перекоса в сторону отрицательной селекции не происходит. Картина резко меняется, когда режим исчерпывает себя. Поскольку он уже не может и не хочет двигаться вперед, компетентность и талант в управлении, столь необходимые раньше, становятся не только ненужными, но и противопоказанными, так как назначение указанных качеств как раз и состоит в том, чтобы обеспечивать поступательное развитие. Так возникает синдром некомпетентности".

В современной историографииэти споры продолжаются. Высказано несколько точек зрения:

-наиболее распространенное определение политической системы 1906-1917 гг. - "думская монархия" (О.Г. Малышева, Р.А. Циунчук, В.В. Шелохаев)

- утвердился режим "монархического конституционализма" И.А. Кравец)

-"утвердилась конституционная дуалистическая монархия" (В.А. Демин, С.В. Куликов, И.К. Кирьянов)

Авторы этих определений признают переходный характер политической системы. Но наряду с этими определениями отдельные авторы занимают особую позицию. Так, А.Н. Медушевский считает ее мнимоконституционной, а И.А. Исаев - полноценной конституционной монархией.

На современном уровне опыт парламентаризма и его роли в политической истории 1907-1917 гг анализируется в работах И.К. Кирьянова. Он приходит к выводу, что "механизм двух большинств" был не сознательно создан избирательным законом, как это традиционно считалось в нашей историографии, а он стал вынужденным, т.к. "партия министерского меньшинства не могла набрать абсолютного большинства для принятия решения". В ходе парламентской практики в России появился тип "делового парламентария" - законодателя, который стал на путь сотрудничества с властью, тип публичного политика, для которого главным в деятельности было озвучивание социально значимых интересов и тип депутата-лоббиста. По его данным, наиболее оппозиционные депутаты попадали в Думу от регионов, которые им названо "центром модернизации" - обеих столиц, Прибалтики. Пакт реформаторов в правительстве Столыпина и умеренно либеральной оппозиции не состоялся, т.к. это сотрудничество было разрушено парламентскими кризисами. Особую роль в разрушении этого сотрудничества сыграло обсуждение законопроекта о введении земств в Западных губерниях. Причины неудачи российского опыта парламентаризма в полярности социальных интересов, отсутствии национального единства, в конфронтационной модели взаимодействия.

Зарубежная историография

Понятие "мнимый конституционализм" был введен еще М. Вебером в 1906 г. Под ним он понимал установление власти модернизированной бюрократии при наличии призрачного парламента. В 1939 г. эмигрантский историк С.С. Ольденбург ввел понятие "думская монархия".

Всплеск интереса к теме в зарубежной историографии произошел в 1950-60-х гг. Английский историк Дж. Хоскинс неудачу 3-июньской системы видел в отсутствии базового консенсуса "общественности" и власти, а также в существовании правовых лазеек в Основных законах. Американская исследовательница А. Коррос (работа 2002 г.)пришла к выводу, что с 1907 г. в России функционировали "истинные законодательные палаты".

Литература

Аврех А.Я. - Царизм и третьеиюньская система. М.,1966; Аврех А.Я. - Столыпин и третья Дума. М.,1968; Аврех А.Я. - Царизм и 4-ая Дума. M. 1981; Аврех А.Я. - Крушение третьеиюньской системы. М.,1985; Аврех А.Я. - П.А.Столыпин и судьбы реформ в России. М.,1991; Дякин B.C. - Буржуазия, дворянство и царизм в 1907-1911 гг. Л.,1979; Дякин B.C. - Буржуазия, дворянство и царизм в 1911-1914 гг. - Л., 1988; Соловьев Ю.Б. - Самодержавие и дворянство в 1902-1907 гг. Л., 1981; Соловьев Ю.Б. - Самодержавие и дворянство в 1907-1914 гг. Л.,1990.

Кирьянов И.К. Российские парламентарии начала ХХ в.: новые политики в новом политическом пространстве. Пермь, 2006; Смирнов А.Ф.. Государственная Дума Российской империи 1906-1917 гг.М., 1998; Кирьянов И.К., Лукьянов М.П. Парламент самодержавной России. Государственная Дума и ее депутаты, 1906-1907 гг. Пермь, 1995; Демин В.А. Государственная Дума России: механизм функционирования. М., 1996; Селунская Н.Б., Бородкин Л.И., Григорьева Ю.Г., Петров А.Н. Становление российского парламентаризма начала XX века. М., 1996 и др.